Раневскую превратили в нержавеющий автомат по выдаче шуток. Большую часть из которых она не произносила. И в ее тени совершенно засохла Рина Зеленая, актриса с превосходным чувством юмора. Но куда более изящным. Некоторые шутки Зеленой приписали Раневской. Они дружили. Зеленая рекомендовала Раневскую на роль в «Подкидыше». Рина Васильевна была сценаристом (вместе с Барто), именно она подарила Фаине Георгиевне бессмертную фразу про Мулю, которая стала раневским проклятием. Зато спустя очень много лет, когда две старушки гуляли по Ботаническому саду, Раневская вдруг слово в слово повторила весь монолог ненавистной героини.
Зеленая сходу придумывала фразы и для своих героинь. Чему режиссеры лишь радовались. «Такие губы сейчас не носят!» — это она. Бьютихак из кинофильма «Весна».
В юности Зеленая приятельствовала с Маяковским и как-то даже обыграла его в бильярд. Маяковский такого не ожидал от крохотной девчонки, обалдел. С кем она только не приятельствовала, озорница. Однажды на теннисном корте к ней подошел долговязый парень, попросил, чтобы Зеленая читала со сцены его детские стихи. Стихи ей понравились, согласилась. Долговязый ходил на эти ее концерты и потом Рина заодно его кормила, он был вечно голодный и без денег. Покупала ему по шесть отбивных. Долговязого звали Сергей Михалков.
Она шутила легко, обаятельно, быстро. Уже совсем пожилой возвращалась с Ливановым после съемок очередного «Холмса», в микроавтобусе. В них врезалась машина. Маленькая Рина Васильна перелетела через весь салон — прямо к Ливанову на колени. Отчеканила: «Спокуха — я с вами!»
К себе относилась иронично. На съемках последнего «Холмса», когда ей было 85, сказала режиссеру Игорю Масленникову: «Называйте меня теперь Руина Зеленая».
…Ей никак не давали звание Народной СССР. Она шутила: «Если и дадут — то за сорок минут до смерти». 1 апреля 1991 года Горбачев наконец подписал указ о присвоении звания. Именно в этот день Рина Зеленая умерла.
Автор -Алексей Беляков
Несколько цитат Рины Зеленой
- Средство от бессонницы: надо считать до трех. Ну, максимум, до полчетвертого.
- Что вы хлопаете меня по колену? Не выношу, когда вмешиваются не в своё тело!
- Что за манера — шалить до самой смерти!
- Воспоминания — это очень условно.
- Зиму я люблю только в марте, когда знаю точно, что она кончилась.
- Если вас убивают в четвертом акте, то нельзя выходить в первом уже с убитым видом.
- Вот что удивительно — все говорили: «Рина! Рина!», а снимали других актрис. Наверное, тогда надо было выйти замуж за какого-нибудь кинорежиссера. Но мне это прямо не приходило в голову. Да и им, наверное, тоже. А все были друзья: Козинцев и Юткевич, Барнет и Пудовкин, и Кашеверова, и Михалковы — отец и сыновья. Иногда при встрече со мною режиссеры и сценаристы, всплескивая руками, кричат: — Ах, батюшки мои! Как же про вас забыли? Был чудесный эпизод! Вы бы так прекрасно это сыграли! Никита Михалков, например, однажды упал на колени посреди улицы перед Домом кино и закричал: — Рина! Ты моя любимая, лучшая актриса! Я сказала: — Так дай мне роль какую-нибудь, самую плохую. Он встал с колен, смеясь, обнял меня, поцеловал и поклялся в вечной любви. И так всю жизнь…
- Я охвачена нездоровым желанием выздороветь во что бы то ни стало
