«La Magie. Магия! Собственно в этом и заключался эффект Анук Эме»

Каждый раз, когда вижу ее, то почему-то вспоминаю рассказ Романа Балаяна о том, как он пытался поизящнее отказать Людмиле Гурченко в роли, которую та страстно хотела. Речь шла о фильме «Полеты во сне и наяву», где пунктирно был намечен образ некоей femme fatale, загадочной, грустной, немногословной, влюблённой в Олега Янковского, но как-то безнадёжно и без всяких притязаний. Типа «я на тебя смотрю, любимый, из невозвратной стороны».

Но Людмила Марковна почему-то решила, что это как раз то, что ей надо. Долгие переговоры, подключение Михалкова и другой тяжелой артиллерии, победный штурм — и вот уже Роман Балаян приперт к стенке, а перед ним сама великая Гурченко бьет чечётку, рассказывает анекдоты, прищелкивает то каблуками, то пальцами, и, кажется, готова на все.

Балаян мнётся, страдает и наконец выдвигает последний аргумент: «Не обижайтесь, Люся. Но понимаете, мне на эту роль нужна совсем другая актриса. Ну как… Анук Эме у Лелуша в «Мужчине и женщине».

Парфянская стрела пущена. Гурченко на секунду ослабила хватку. И даже тень ревнивой обиды как будто пригасила на миг ее активность .

— Понимаю, — раздумчиво цедит ЛМ, — как это там было… Посидим, помолчим… Но я так тоже могу!

В конце концов Балаян сдался, а Гурченко получила роль, которую сыграла на полутонах, чистыми акварельными красками, ни разу не повысив голос, почти как Анук Эме в «Мужчине и женщине».

На самом деле Анук не такая уж тихоня и молчаливая флегма, какой мы ее помним по главному ее фильму. Больше полусотни главных ролей, множество бурных любовных романов, дружба с великими, знаменитые мужья, одним из которых был великий англичанин актёр Альберт Финни, от которого она ушла к американцу Райану О’Нилу, незабываемому Барри Линдону у Кубрика

Не меньше чем мужья, ее любили великие режиссёры. Они знали: если в кадр поместить только ее лицо, этот кадр войдёт в историю. У Анук эпохальное лицо. Красота, которая не стареет, не меркнет. Феллини в «Сладкой жизни» нарочно придумал ей синяк под глазом, который она, сняв солнцезащитные очки, демонстрировала как орден. Феллини вообще вообще считал ее великой актрисой. А Эльдар Рязанов из всех своих многочисленных парижских собеседников особенно выделял именно ее. Как держалась в кадре, как выглядела, как вежливо, но непреклонно потребовала перед съёмками себе визажиста и парикмахера. И пока не была готова, ни о каком интервью не могло быть речи. Вот небольшой фрагмент из той беседы.

— Вы сказали «карьера»? Я не знаю, что такое карьера. Правда. Я всегда делала то, что хотела. Хотела сниматься — снималась. Не хотела — сам черт не заставил бы. Мне приносили хорошие сценарии, но когда я узнавала, что будет снимать плохой режиссер, — выбрасывала. Или наоборот — хороший режиссер предлагает плохой сценарий. Зачем мне это?

— Феллини был жутким демократом на съемочной площадке. Впрочем, не знаю, может, он был деспотом по отношению к кому-то, но ко мне и к Мастроянни он был натуральным демократом. Когда он впервые пригласил меня сниматься у него, я жутко боялась: черт возьми, сам великий Феллини, вот сейчас он будет от меня требовать что-то. А он ничего не требовал. Он даже не объяснял, что надо делать. Он просто иногда напоминал: «Помнишь, что там в сценарии?» Я говорила: «Помню», а он: «Ну так давай». Не то что деспотизма не было, наоборот, мне даже иногда хотелось, чтобы он подсказал, как разыграть сцену. Но он ничего не подсказывал, он просто выталкивал на съемочную площадку — и делай что хочешь.

— Истинная красота человека проявляется только с возрастом.

Один раз я видел Анук на сцене театра Madeleine в спектакле Love letters. Поначалу с недовольным видом она перебирала какие-то бумажки на пюпитре, время от времени одну из них подносила к глазам, и нацепив очки, пыталась разобрать то, что там было написано. Зачитывала она эти любовные письма ровным, поставленным голосом лекторши, который нет никакого дела, интересно вам то, что она произносит, или нет. Французская актёрская манера — не особенно затрачиваться. Никаких актерских ужимок. Никакого дамского жеманство. Красивая женщина не должна суетиться и стараться понравиться. Старался ее партнёр прекрасный актёр Филипп Нуаре. Но иногда Анук дарила его и нас своей улыбкой. Почти такой же грустно-задумчивой как на этой фотографии. И тогда зал влюблённо замирал. А Филипп Нуаре покорно отступал на второй план, боясь спугнуть то, что по французски называется La Magie. Магия! Собственно в этом и заключался эффект Анук Эме, запечатлённый Феллини, Лелушем, Деми..

27 апреля Анук Эме исполнилось 92 года.