Поэт Наум Олев любил пошутить над приятелями и однажды рассказал следующую историю:
– Розыгрыши я люблю. Но никогда не перехожу грань, за которой розыгрыш становится злобной шуткой. Вот один, который мы часто вспоминаем в своей компании.
В 1979 году я был известным поэтом, при деньгах, уверенно приценивался к антиквариату. Кто-то мне принес старый румынский орден с ленточкой и в коробочке. Кажется, им награждали за участие в Первой мировой войне. Цена ему от силы 50 долларов, перепродавать не имело смысла, и я оставил орден себе.
Летом я снял дачу в подмосковном Архангельском рядом с модным тогда одноименным рестораном. Туда приезжали известные и симпатичные мне люди, которые заглядывали и ко мне. Однажды сидим мы за длиннющим столом, бухаем. Тоска зеленая: пошел второй день застолья. Все темы переговорены, и тут кто-то вспомнил о шведском дипломате Рауле Валленберге, о нем тогда гудел весь мир. Он в войну спасал венгерских евреев, а когда Венгрию освободили, попал в объятия наших органов и сгинул в тюрьме. Но тогда пошли слухи, будто он жив и до сих пор под замком на Лубянке. Это мои гости и обсуждали.
Тут мне стукнуло в хмельную голову: «Ребята, я абсолютно пьян, поэтому сейчас выдам жуткую семейную тайну».
Все насторожились, потому что про мою семью им было известно все. «Вы знаете моих родителей и видите, что я на них совершенно не похож. Хотя Петя, мой младший брат, похож очень. А теперь прикиньте: могла ли мама меня родить в 16 лет?» Гости закивали: да уж, маловероятно. Я продолжал: «Вы знаете, что мой отец служил в оккупационных войсках в Австрии и Венгрии. Но не знаете, что там он усыновил мальчика – меня. Обстоятельства неизвестны, отца вызывали и сказали: молчи! Ну а с меня что взять с моим образом жизни? Короче, недавно приезжали из шведского посольства, привезли свидетельство о том, что я являюсь сыном Валленберга, и вручили орден, которым король Швеции не успел наградить национального героя и моего настоящего отца – Рауля».
За столом немая сцена. Даже брат рот раскрыл. «Конечно, дорогие мои, – заверяю я, – это нисколько не повлияет на наши с вами отношения. Я пока даже не уверен, что уеду в Стокгольм». И пускаю по рукам тот румынский орден.
Если бы я сообщил, что меня выдвинули на Ленинскую премию, шок был бы куда меньше. Настроение у гостей было испорчено вчистую. Они даже не пытались скрыть досаду: подумать только, какая-то жидовская морда, плохой поэт, падла – мало того что снимает тут роскошную дачу, он еще, сука, оказался сыном миллионера и ему ордена шлют из Швеции!
Когда минут через сорок я понял, что вечер окончательно испорчен, решил признаться: «Да бросьте, ребята, я вас разыграл!»
Такая жаба у них с груди свалилась – не передать!…
Со страницы Boris Shkolnikov
Наум Олев — известный поэт и галерист. Он является автором стихов к песням Паулса, Саульского, Флярковского. Особенно часто Наум Олев работал для кинематографа, ему принадлежат тексты песен из кинофильмов Трест, который лопнул, Мэри Поппинс, до свидания!, Остров сокровищ, Зеленый фургон, Двенадцать стульев и других.
Он является автором слов ко многим известным песням. Среди них — Белая бумага для ВИА Поющие сердца, Идут корабли для Эдуарда Хиля, Любовь для Аиды Ведищевой, Не сходите с ума для Людмилы Гурченко, Никогда для Эдиты Пьехи, Огонь Прометея для Муслима Магомаева, Сон для Льва Лещенко, «За полчаса до весны» для ВИА «Песняры»
