Когда я снимал фильм «Рай», то искал артистов и в Западной Европе, и в Восточной. Ни один западногерманский артист тогда не согласился играть начальника лагеря! А актеры из Восточной Германии – с удовольствием. И все потому, что у восточных немцев не воспитали чувства неполноценности.
Западные немцы испытали чудовищное давление американцев, чудовищное влияние на свою ментальность! Я имею в виду денацификацию: они боятся говорить об истории Германии, опускают глаза. Перечисляю немцам: «Ну, ведь были Гегель, Бах, Шуман, Ницше – великий германский дух!» – они опускают глаза и оглядываются по сторонам! Недаром Черчилль в свое время сказал: «Мы боремся не с Гитлером. Цель – подавить дух Шиллера». Это фраза знаменательная.
Чувство вины индоктринировано, но нельзя развиваться только под влиянием этого чувства – сегодняшнее поколение двадцатилетних немцев вообще в принципе никакого отношения к тому, что делали их деды или прадеды, не имеет. Другой вопрос, что немцы – нация чрезвычайно рациональная, они могут испытывать чувство вины, потому что нацизм пришел с их согласия. Это тоже очень важно.
А русский человек всегда говорит: «Я не виноват! Мне не сказали (или, наоборот, сказали)!» Но надо признать, что коммунизм России был навязан. Русский человек в этом смысле не имеет чувства ответственности. Я не согласен с Андреем Смирновым, когда он призывает: «Нам нужно всем покаяться!» Это наивная мечта, что мы будем каяться за какие-то преступления, или, вернее, ужасы, которые были во времена сталинизма.
Мы должны знать, но не должны каяться за ужасы предков.
Автор — Андрей Кончаловский
