Травля одноклассников (или буллинг) — это одна из самых дичайших и страшных проблем современной школы. Дети бывают жестоки, особенно подростки, если их родители не видят проблему, а преподаватели предпочитают оставаться в стороне, игнорируя нездоровую атмосферу в детском коллективе.
Родители «жертвы» зачастую закрывают на это глаза, советуя дать сдачи или не обращать внимания на происходящее. И то и другое в решении проблемы не поможет. Такие советы, с одной стороны, сформируют у ребёнка представление, что все проблемы можно решить силой, и дадут индульгенцию на вымещение накопленной обиды и злости. А с другой — породят две мысли у ребёнка: мне плохо — я не должен обращать на это внимание, мои переживания не важны — я не важен, в том числе и для родителей.
В этой ситуации важно понимать, что ребенок не в силах справиться самостоятельно с такой ситуацией, которая грозит впоследствии серьезными пихологическими травмами.
Это история решительной мамы, которая может стать инструкцией к действию для тех родителей, чьи дети оказались в подобной ситуации.
Наталья Цымбаленко открыто заявила о травле своего сына и методах решения этой проблемы. Она не стала игнорировать проблемы сына и вступилась за него. Женщина узнала, что ее ребенка унижают и решила этот вопрос.
«Крутые» и «некрутые»
Мой сын Петя после младшей школы поступил в гимназию. В его классе быстро сформировался костяк так называемых «крутых», которые стали цепляться к «некрутым». В число «некрутых» попал и Петя. Принёс в школу лего и пластилин — «фу, некрутой». Уходишь от конфликтов, боишься драк и громких разборок — значит «некрутой». Теперь, изучив множество книг на тему буллинга, я знаю, что повод для травли может быть абсолютно любым: убрав якобы причину травли, буллинг не остановишь.
После того как я наняла сыну персонального тренера по фехтованию, мечевому и рукопашному бою, боязнь конфликтов у него пропала: драться Пётр теперь не боится и может. От него понемногу отстали — а от остальных «некрутых» нет. У них отнимали личные вещи (учебники, портфели прятали — это считается не разбоем, а шуткой), им подкладывали бутылки с мочой в портфель. С них стягивали штаны, в таком виде фотографировали, а фото выкладывали в интернет. Мало того, осенью прошлого года его лучшего друга Мишу, с которым он сдружился на почве «некрутости», «крутые» одноклассники дважды «разводили на деньги»: обещали купить вейп (ведь если хочешь быть крутым, ты должен курить вейп!) и не покупали его. Маме Миши, которая пыталась вмешаться в ситуацию, «крутые» просто хамили и рассказывали, что её сын «гидроцефал».
Реакция учителей и родителей
Когда Петя и несколько таких же мальчишек пошли за помощью к классному руководителю, та не стала вмешиваться. Самое большее — проводила беседы на тему «давайте жить дружно», а в разговорах с родителями рассуждала, что «дети не любят стукачей», «надо закалять характер», «уметь находить подход к товарищам».
Родители зачинщиков все как один кричали в родительском чате, что их дети «святые», на них наговаривают, и вообще «ваши сами спровоцировали». Мама ученика, взявшего деньги на вейп, отреагировала ещё «прекраснее», заявив маме Миши следующее: «Объясните мне, как вы позволили своему сыну подбить моего покупать вейп?»
Я долго слушала классную руководительницу и родителей, что «дети сами должны разобраться». Но после того, как один из одноклассников сына на своей странице вывесил фотожабу на Петра, издеваясь над тем, что сын стал «качаться», моему терпению пришёл конец.
«Вы не докажете!»
Я встретилась и списалась с родителями учеников, которых травили в классе. Кто-то боялся вмешиваться в ситуацию, кто-то хотел просто перевести ребёнка из школы. В итоге только три мамы (включая меня) решились писать заявления и разбираться в ситуации с классом. Я собрала факты, убрала эмоции, вспомнила старый добрый канцелярит и села писать заявление.
Я собрала конкретные доказательства: переписку участников истории с вейпом и аккаунт одноклассника, где было видно, что он не только состоит в группах, торгующих вейпами, но и сам их продаёт; фотожабы на Петю и скриншоты аккаунта, где эти фотографии были размещены.
Затем я попросила классную руководительницу о встрече с директором школы и родителями учеников, которые травят одноклассников. Классная впала в истерику, стала писать в родительском чате, что не справляется с руководством и отказывается от класса. Родители «святых детей» стали там же возмущаться и требовать линчевать меня за то, что довела классную.
Встречу с директором не назначили — руководительница утверждала, что та очень занята, но вызвала психолога и соцработника. Мы с мужем и ещё две мамы пришли на встречу, будучи уверенными, что это только для проформы. Лейтмотивом встречи, на которой родители «крутых» кричали на меня, хватали мои вещи со стола и переходили на личности, стала фраза «Вы не докажете!». Тогда я отдала заявление соцработнику и сказала, что буду требовать официального расследования.
Представители школы делали круглые глаза и говорили: «Какой кошмар, что же вы раньше не сказали, что в классе такое творится?» А потом произнесли сакраментальное: «Вы не докажете!» Я посоветовала им приберечь эту фразу для прокуратуры, которая придёт по моему заявлению проверить, почему школа бездействует, когда в её стенах торгуют вейпами. Представители школы сказали, что доложат директору о ситуации.
Я позвонила на телефон директора школы, указанный на сайте, и выяснила, что она вообще не знала ни о собрании с родителями, ни о ситуации в классе. Я это предвидела, поэтому сказала, что принесу заявление. Это прекрасное произведение на двадцать с лишним страниц я отправила по электронной почте на адрес школы, на адрес председателя управляющего совета школы, а заодно отнесла его в управу своего района и в комиссию по делам несовершеннолетних, которую глава управы же и возглавляет.
Я твёрдо решила идти до конца: даже если потом мы решим уйти из школы, мы уйдём, предварительно «раздав всем сёстрам по серьгам», а не с культивированным чувством вины. Всё это мы проговорили с сыном — он не хотел уходить из школы из-за Миши.
Остановить буллинг
В итоге школа включилась и начала разбираться в ситуации. В классе провели встречу с инспектором по делам несовершеннолетних, отдельно переговорили с родителями учеников, которых я указала в коллективном (это важно) заявлении. Деньги за вейп в итоге вернули, извинения принесли. Ученика, торгующего вейпами, поставили на учёт. Про фотожабы говорили: «Мы не знали, что вы обидитесь, мы не знали, что за это идут в суд».
Никто не ожидал, что я не буду участвовать в «родительских боях» и выяснениях, чей сын должен «лучше помыться — может тогда с ним дружить будут», а пойду прекрасным бюрократическим путём писем и жалоб. Все мгновенно научились культуре — одёргивают желающих рисовать фотожабы. Буллинг в классе моего сына прекратился. Надолго ли — посмотрим.
С мальчишками мы всё обсудили. Сперва им было очень страшно. Тем более что агрессия «крутых» даже усилилась после нашей встречи с родителями. «Крутые» обсуждали как бы встретить парней после школы, показывали Мише записки «1000 рублей, или твоя собака умрёт». Но занятия мы решили не пропускать. Я звонила на каждой перемене, муж забирал Петю из школы. А ещё я пообещала нанять им телохранителя, если угрозы хоть немного станут похожи на реальность. Но чем большую активность развивала школа, тем больше класс понимал, что всё это всерьёз. И успокоился.
Автор — Наталья Цымбаленко
