Вот теперь мы узнаём, какова реальная поддержка спецоперации у населения, чего стоит отечественная социология и как быстро разожмётся пружина в продавленном за 22 года сидения диване. Будет ли сравнима очередь к военкомату с очередью за новыми капсульными кроссовками? Забреют ли сыновей Медведева и депутатов ястребов или у них бронь?
Неплохо бы создать реестр, где пофамильно будут указаны мобилизованные дети чиновников и пропагандистов. Увидим ли мы в касках четверых сыновей Соловьева, штурмующих Изюм? И поедут ли на Донбасс силовики — например, те, что самозабвенно делали мне «ласточку», те, что ради звёздочек стряпали по всей стране политические дела?
Разгонять митинги, играть в опричнину и ловко владеть шваброй — хватит ли этих ценных навыков, чтобы остановить контрнаступление?
В марте на допросах — формальных и неформальных — они били себя в грудь (а не только меня по голове) и утверждали, что готовы хоть сейчас встать под ружьё. К осени, рассказывают знающие люди, энтузиазма поубавилось, и теперь они бегают, как ошпаренные, и выправляют медицинские справки, лишь бы избежать призыва.
Очень много вопросов, на которые предстоит ответить российскому обществу. Отсидеться у телевизора уже не получится.
В страшное время живем. Но все к этому шло. Просто многие предпочитали жить с шорами и не замечать этого.
Автор —