Когда Дина Верни впервые переступила порог мастерской прославленного Аристида Майоля, ей едва исполнилось 15 лет, и эта встреча обернулась особыми взимоотношениями на всю жизнь для обоих. Знаменитому скульптору было 72 и его уже много лет мучила творческая депрессия. Тогда мэтр считал, что самое лучшее в его карьере уже позади, ничто не вдохновляло его на создание чувственных скульптур женщин, которыми он прославился несколькими десятилетиями ранее. Дина стала музой Аристида Майоля и его верным другом в последнее десятилетие жизни мэтра.
Анри Матисс и Пьер Боннар, хорошо знавшие Майоля, объясняют вдохновение, с которым он творил в эти годы, именно присутствием в его жизни Дины Верни.
Дина Айбиндер родилась 25 января 1919 года в еврейской семье, в Кишиневе. Семья Айбиндер эмигрировала эмигрировала во Францию в 1926 году. Они приехали сюда с шестилетней дочерью Диной из нищей и голодной Одессы. Только-только у пианиста Якова Айбиндера наметились первые успехи, как пришлось уносить ноги — вдобавок к полунищенскому существованию начались еврейские погромы, он боялся за свою семью. В Париже Яков сумел устроиться тапером немого кино, и на том спасибо; жена давала частные уроки музыки, так что на скромную жизнь хватало.
Судьбоносное знакомство состоялось через приятеля отца Дины — архитектора Жана-Клода Донделя. Тот однажды заметил Майолю, что знает девушку, странным образом похожую на тех женщин, которых Майоль писал и лепил, — мол, это совершенно его тип, только лучше, потому что она совсем юная и находится в поре своего цветения.
Мгновенно очарованный необычной красотой девушки, Майоль предложил ей плату 10 франков за сеанс — огромные деньги для бедной семьи музыкантов, эмигрировавших из нищей и голодной Одессы в Париж.
Многое говорили (и продолжают говорить) о романе Верни и скульптора: в разных статьях Дину называют то любовницей Майоля, то его гражданской женой… Сама Верни утверждала, что ее с пожилым мэтром связывали исключительно дружеские отношения.
Какими были их отношения на самом деле, мы не знаем и вряд ли уже узнаем — да и не очень-то это и важно. Достоверно известно одно — Дина стремительно ворвалась в жизнь Майоля и стала для него музой, подругой, дочерью, близким человеком — всем.
— Ты похожа не на русскую, Диди, а на каталонскую крестьянку, девушек твоего типа было много в моем родном городке, — сказал ей как-то Майоль.
— Но я еврейка, а не русская, — с вызовом ответила она.
Она и правда была похожа на пышущую здоровьем деревенскую простушку, а позже — на настоящую одесскую тетушку. Её красота заключалась в спокойной естественной уверенности настоящей женщины в сочетании с тем, что современный автор назвал бы «безбашенностью», а писатель начала ХIХ века — отвагой и «внутренней силы печатью» на лице.
Дина была моделью от бога, такой, о которой художник может только мечтать. Говорят, Майоль, придав ей нужную позу, замирал и подолгу сидел неподвижно, любуясь созданным шедевром. Во многих скульптурах, созданных, когда Дина была еще школьницей, она смотрит вниз — нередко, позируя Майолю, она учила уроки: художник соорудил специальную подставку, на которую можно было класть книги.
Всего создано около сотни шедевров, выставленных в разных музеях мира, запечатлевших тело Дины. Обнаженную фигуру Верни мы можем увидеть в 18 известных работах Майоля, которые украшают сегодня сад Тюильри перед Лувром.
Школьные каникулы Дина проводила в родном городе скульптора Банюль-сюр-Мер, расположенном на юге Франции. Туда Майоль отправил ее летом 1940-го, после того как с помощью адвоката вызволил ее из лап гестапо — с самого начала войны Верни, еврейка по происхождению, помогала своим знакомым интеллектуалам бежать из Франции. На юге она также помогла нескольким преследуемым людям перебраться в Испанию. В Банюле Дина позировала другу Майоля Анри Матиссу (Henri Matisse). По ее воспоминаниям, Матисс был строгим — не разрешал ей двигаться, когда она ему позировала, — но очень разговорчивым. По словам художника, Верни была первой его моделью, с которой можно было поговорить об искусстве и книгах.
В 1939 году Майоль укрылся от ужасов подступающей Второй мировой войны в своем доме на юге Франции, у подножия Восточных Пиренеев. Дина последовала за ним. Принимавшая активное участие во французском Сопротивлении, она в это же время начала сотрудничать с группой американского журналиста Вэриана Фрая, который помогал беженцам перебираться из оккупированной Франции в Испанию, что было вдвойне опасно, поскольку сама она была еврейкой.
В конце концов её всё-таки задержали. Правда, в первый раз её освободили — времена еще можно было назвать условно демократичными, и нанятый Майолем адвокат смог доказать в суде невиновность подзащитной.
В 1942 году началась массовая депортация французских евреев в концентрационные лагеря. Был арестован и отец Дины, пианист Яков Айбиндер. Его отправили в Освенцим, где он трагически погиб.
Куда опаснее стал следующий арест — Дина попала в гестапо. В заключении она провела шесть длинных и мучительных месяцев.Обвинений хватало: еврейка, подпольщица… Это означало, что перед тем как отправить её в концлагерь, где уже погибли родители Дины, её будут пытать и допрашивать. Её отпустили: по слухам, вмешался шеф гестапо Генрих Мюллер (Heinrich Müller), которого об освобождении девушки попросил главный скульптор Третьего рейха Арно Брекер (Arno Breker). (Майоль общался с Брекером исключительно потому, что тот мог помочь ему спасти Дину).
Напугал ли её арест, сломал ли? Ничего подобного — после освобождения она еще несколько дней разносила по адресам родных записки других заключенных.
1944 год стал для нее трагическим. В автокатастрофе погиб Майоль. Все свое имущество, в том числе, творчество и права на него он завещал своей верной музе и помощнице. С того дня целью своей жизни Дина сделала создание в Париже музея Аристида. Это удалось ей лишь в 1995 году, когда самой Верни исполнилось 76. На открытии присутствовал президент Франции Жак Ширак.
Музей был открыт по её собственной инициативе: год за годом Дина скупала квартиру за квартирой в доме на улице Гренель. Для этого ей даже пришлось продать часть своей коллекции антикварных кукол, лучшей коллекции в мире. Одна только игрушка-автомат «Клоун в маске» ушла за полтора миллиона франков.
Не жди меня, мама…
В 1959 году Дина Верни посетила Советский Союз. А в конце 1960-х она познакомилась с советским андеграундным искусством. Произведения Владимира Янкилевского, Оскара Рабина, Ильи Кабакова, Эрика Булатова, Эрнста Неизвестного, Михаила Шемякина и других впечатлили ее настолько, что она решила «продвигать» этих художников на Западе. В 1979 году она начала финансировать один из главных журналов о неофициальном советском искусстве — «А-Я».
Вращаясь в московских и ленинградских богемных кругах, Верни познакомилась с ранее неизвестным ей видом искусства — «блатной» песней. Надо сказать, что Дина и раньше не была чужда музыке и пению: она любила исполнять цыганские романсы, иногда пела под аккомпанемент своего друга Сержа Полякова (художник был талантливым гитаристом). Галеристка так прониклась лагерным фольклором, что решила записать альбом «блатных» шедевров. Конечно, вывозить записи «антисоветских» песен из Союза было нельзя — поэтому Верни пришлось заучивать тексты и мелодии наизусть. В 1975 году во Франции вышла пластинка «безумных русских блюзов» под названием «Блатные песни». В альбом вошли такие известные тюремные песни, как «Окурочек» Юза Алешковского, «Бодайбо» Владимира Высоцкого и «Не жди меня, мама» («Постой, паровоз…»). В Советском Союзе пластинка приобрела полумифический статус — контрабандисты иногда ввозили в страну по несколько экземпляров. «Блатные песни» были одним из самых желанных в советское время раритетов. Благодаря этому альбому о Дине Верни узнали даже те, кто никогда не слышал имени Аристида Майоля.
Песня «Не жди меня, мама…» хорошо известна нам в исполнении Юрия Никулина в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика». Удивительным и невероятным кажется тот факт, что лирическую составляющую тюремного фольклора тоньше всех смогла почувствовать и выразить благополучная парижанка, говорившая по-русски с заметным акцентом…
В жизни Верни было немало мужчин, но каждый из них знал, что главным навсегда останется великий и бессмертный Аристид Майоль. Дина вышла замуж за скульптора Жана Лоркена и родила ему двоих сыновей. Однако с ее неугомонным характером не смогли смириться ни второй муж, ни третий — барон Дюпольд. Увы, она не была создана для семейной жизни.
Дина Верни умерла 20 января 2009 года, не дожив нескольких месяцев до своего девяностолетия. Ее окружение утверждало, что её последними словами были слова: «Я ухожу к Майолю».